ФЕЛЬДМАН НА БРОНЕНОСЦЕ «ПОТЁМКИН»

«Восстание», которого не было
(либерально-ревизионистская версия)

1905 год, с 14 (27) июня по 25 июня (8 июля) 1905 год — на эскадренном броненосце Черноморского флота «Князь Потемкин Таврический» вспыхнуло революционное восстание матросов, ставшее одним из самых значительных событий Первой русской революции. Восстание на броненосце Потемкин произошло когда он стоял недалеко от Одессы, где проходила общая стачка рабочих. По официальной версии, поводом для восстания стала попытка командования накормить матросов гнилым червивым мясом.
Броненосец
Броненосец «Потемкин», крупнейший по тем временам боевой корабль, был построен на Николаевском судостроительном заводе, вооружен дальнобойной и скорострельной артиллерией, минными аппаратами. Вступил в строй в 1904 году. Команда — больше 730 человек.
Предыстория восстания
Поражения царской России в русско-японской войне 1904-1905 годов, начавшаяся в государстве революция усилили зарождаемое трудными условиями службы недовольство матросов, которое перерастало под влиянием революционной пропаганды в открытый протест. Центральным комитетом социал-демократической организации Черноморского флота («Севастопольская матросская централка») была развернута подготовка одновременного мятежа на всех кораблях флота, с расчетом поднять его осенью 1905 года. Однако восстание на броненосце Потемкин, который вышел из Севастополя в учебный поход к Тендровской косе (под Очаковом), вспыхнуло преждевременно, стихийно.

Причины. Ход восстания
14 июня — утром половина доставленного на корабль червивого мяса была положена в котел для готовки борща, оставшиеся туши оставили висеть на спардеке для «проветривания». Там их и обнаружила команда. Матросы отказались есть его. Командир броненосца капитан 1-го ранга Е.Н. Голиков, построив экипаж на палубе, заявил, что беспорядки вызваны «подстрекателями», и предложил тем, кто готов подчиняться приказам, перейти на другое место.
Большая часть матросов, включая членов социал-демократической организации, желавшими предотвращения преждевременного конфликта, подчинились приказу. 30 матросов, которые не успели перейти, старший офицер приказал покрыть брезентом и расстрелять. После чего матросы взялись за оружие, были убиты наиболее ненавистные офицеры во главе с Голиковым, а других — арестовали. Во время схватки был смертельно ранен руководивший матросами, член «Централки» Г. Вакуленчук. Восставших возглавил минно-машинный квартирмейстер Афанасий Матюшенко.
Под руководством прибывших на судно революционеров был избран руководящий орган — «судовая комиссия» — прообраз создаваемых уже в 1917 г. «ревкомов». В состав комиссии вошло около 30-ти матросов. К броненосцу «Потемкину» присоединился сопровождавший его миноносец № 267.

Прибытие броненосца «Потемкин» в Одессу
14 июня, около 8 вечера — броненосец под красным флагом прибыл в Одессу, где проходила всеобщая стачка. Известие о прибытии «Потемкина» вызвала ликование рабочих Одессы. Гарнизон колебался. Сложилась такая ситуация, в которой совместными усилиями рабочие и матросы могли захватить город. Возобновившая в эти дни деятельность контактная комиссия одесских социал-демократических организаций (большевики, меньшевики, бундовцы) отправила на броненосец своих представителей.
Выступавший перед Судовой комиссией большевик призывал высадить под прикрытием корабельной артиллерии десант для захвата ключевых объектов города. Однако убедить матросов так и не смог. Члены комитета заявили, что они не станут распылять силы до подхода всей эскадры и присоединения ее к восстанию. Не хватило решительных действий и одесским рабочим. Стачка не переросла в восстание. Меньшевики и бундовцы были против восстания. Большевистскую организацию ослабили аресты.
Правительство, придя в себя от растерянности, стянуло в Одессу войска, спровоцировало 15 июня при помощи деклассированных элементов и черносотенцев погромы и пожары. Одессу объявили на военном положении. 16 июня — были организованы похороны Г. Вакуленчука, которые превратились в политическую демонстрацию. Тем же днем «Потемкин» дал два артиллерийских выстрела по той части города, где находились власти и войска.

Подавление восстания
Для подавления восстания были отправлены две эскадры Черноморского флота (5 броненосцев, крейсер, 7 миноносцев). Царскими властями был отдан приказ заставить броненосец сдаться или потопить его. 17 июня — эскадры встретились у Тендры. Броненосец «Потемкин» вышел навстречу объединенной эскадре и, ответив отказом на предложение о сдаче, прошел сквозь строй кораблей. «Немой бой» завершился победой мятежного броненосца: матросы эскадры отказались открыть огонь по нему, а броненосец «Георгий Победоносец» перешел на сторону восставших. Боясь мятежа на других кораблях, командование эскадрой поспешило отвести ее в Севастополь. Революционные броненосцы отправились в Одессу. Кондукторы «Георгия Победоносца» попытались склонить команду к прекращению мятежа, а когда это не удалось, 18 июня посадили судно на мель и сдали властям. Это усилило колебания среди потемкинцев.
17 июня Восточное бюро ЦК РСДРП в Самару было отправлено письмо заграничного центра большевиков, в котором было предложено поддержать восстание. Письмо перехватила полиция. Тогда же по поручению В.Ленина в Одессу для руководства восстанием был отправлен представитель ЦК РСДРП М.И. Васильев-Южин, однако он прибыл в Одессу, когда «Потемкин» уже ушел из порта. Для пополнения заканчивающихся запасов угля и продовольствия, «Потемкин» вечером 18 июня ушел сопровождаемый миноносцем № 267 в Констанцу (Румыния). Там 20 июня Судовой комиссией были переданы воззвания: «Ко всему цивилизованному миру» и «Ко всем европейским державам», — потемкинцы заявили о своей решимости бороться с царизмом.
Румынское правительство отказалось отпустить «Потемкину» необходимые припасы, но предложило матросам сдаться на условиях военных дезертиров, что освобождало от насильственной депортации в Россию, гарантировав им личную свободу.

Дальнейшая судьба потемкинцев
Судно ушло к берегам Крыма. 22 июня оно прибыло в Феодосию, но и там «Потемкину» не удалось пополнить запасы угля и продовольствия. Лишенный возможности продолжать борьбу, броненосец 23 июня снова ушел в Констанцу, где 25 июня матросы сдали корабль румынским властям, а сами сошли на берег в качестве политических эмигрантов. Часть потемкинцев вернулась в Россию в 1905 году: их арестовали и осудили. Большинство экипажа вернулось на родину после Февральской революции 1917 года. Восстание «Потемкина» оказало большое влияние на революционизирование русской армии и флота.
Судебные процессы над матросами принимавшими участие в восстании продолжались вплоть до Февральской революции 1917 г. К суду привлекли 173 человека, вынесли несколько смертных приговоров, но только один из них привели в исполнение — был казнен лидер восставших Афанасий Матюшенко.
Судьба броненосца «Потемкин»
Румынское правительство передало корабль царским властям. 1905 год, октябрь — он был переименован в «Св. Пантелеймона». 1917 год, апрель — судно снова стало называться «Потемкин», а в мае 1917 года — «Борец за свободу». 1918 год — броненосец находился в Севастополе. 1919 год, весна — интервенты подорвали на броненосце цилиндры паровых машин. В 1923-1925 годах корабль разобрали.

Интересные факты
. 1905 год — среди революционеров экипаж «Потемкина» считался самым «отсталым» в идеологическом плане. Восстание на нем было полнейшей неожиданностью не только для властей, но и для представителей оппозиции.
. Из всей команды броненосца борщ, сваренный из тухлого мяса, съел только один человек — ученик кочегара Резцов. И как он сказал, борщ был «вкусный и жирный».
. Судового врача «Потемкина» Смирнова, который признал борщ годным для употребления в пищу, восставшие выбросили за борт. Офицер мог быть спасен следовавшим за броненосцем миноносцем, но его экипаж не сделал этого, потому как на броненосце был поднят сигнал, который запрещал что-либо поднимать из воды.
. Переименованный после мятежа в «Пантелеймон», броненосец «Потемкин» уже в ноябре 1905 г. снова принимал участие в мятеже — команда присоединилась к восставшим матросам крейсера «Очаков».

Гулянья, сходки, митинги, сопровождавшиеся столкновениями с полицией. Весной в Одессе более месяца длилась «всеобщая стачка», охватившая все одесские заводы, фабрики и мелкие мастерские, парализовавшая городскую жизнь и сильно усложнив бытовые условия жителей. В город были введены казачьи части , которые патрулировали улицы совместно с усиленными нарядами полиции .

События на броненосце

Фотография членов команды броненосца «Потёмкин». В центре группы - лейтенант Л. К. Неупокоев, одна из жертв бунта.

Броненосец «Князь Потемкин Таврический» был на тот момент самым новым и одним из сильнейших кораблей Черноморского флота России. Постройка корабля шла дольше запланированного (из-за произошедшего во время постройки пожара в котельном отделении и обнаруженных дефектов брони орудий главного калибра). К формированию экипажа броненосца приступили одновременно с его закладкой. Для этого был создан 36-й флотский экипаж. На момент вступления в строй в мае 1905 года экипаж состоял из 731 человека, в том числе 26 офицеров. Из-за продолжительных контактов с рабочими судоремонтных заводов экипаж корабля был разложен революционной агитацией.

Незадолго до описываемых событий корабль успешно прошёл ходовые испытания и приступил к испытанию вооружения. 12 (25) июня 1905 года броненосец в сопровождении миноносца № 267, который должен был заниматься установкой мишеней, снялся из Севастополя и на следующий день прибыл к традиционному месту учебных сборов флота для проведения опытных стрельб из орудий главного калибра - Тендровской косе , отстоявшему от Одессы на примерно 100 морских миль . Экипаж состоял из 781 матросов и береговых специалистов, вышедших в море для устранения различных заводских недоделок, и 15 офицеров. Для наблюдения за стрельбами на корабле находились два специалиста прибывшие из Петербурга - начальник артиллерийской чертёжной мастерской МТК полковник И. А. Шульц и член комиссии морских артиллерийских опытов Н. Ф. Григорьев.

Ход восстания

14 июня. Начало восстания. Убийство офицеров. Захват миноносца № 267

Утром часть привезенного на броненосец мяса была положена в котёл для приготовления борща. 14 (27) июня 1905 года в 11 часов на броненосце был дан сигнал на обед. Команда отказалась брать баки для борща и демонстративно ела сухари, запивая их водой. В корабельную лавку выстроилась очередь. Об отказе команды есть борщ было доложено старшему офицеру И. И. Гиляровскому и командиру корабля Е. Н. Голикову .

Командир приказал собрать команду. Борщ был освидетельствован старшим врачом броненосца С. Е. Смирновым, который признал его хорошим. После этого командир пригрозил матросам наказанием за бунт и приказал тем, кто хочет есть борщ, перейти к 12-дюймовой башне. Из строя к башне вышло около ста человек. Видя упорство матросов, командир приказал вызвать караул, после чего большая часть команды перешла к башне. Когда в строю осталось около 30 человек, старший офицер задержал оставшихся, приказал переписать их фамилии и принести брезент. Приказание принести брезент было расценено командой как подготовка к расстрелу задержанных в строю матросов.

Часть команды побежала в батарейную палубу, взломала пирамиды с винтовками и вооружилась. Попытки офицеров успокоить команду и привлечь на свою сторону не участвовавших в бунте матросов ни к чему не привели. Первым выстрелом, сделанным из батарейной палубы Г. Н. Вакуленчуком, был убит старший артиллерийский офицер лейтенант Л. К. Неупокоев. В завязавшейся схватке старший офицер выстрелом из винтовки смертельно ранил Г. Н. Вакуленчука. В следующее мгновение он был убит несколькими матросами.

В ходе восстания были убиты 6 офицеров: командир корабля капитан 1 ранга Е. Н. Голиков, старший офицер капитан 2 ранга И. И. Гиляровский, старший артиллерийский офицер лейтенант Л. К. Неупокоев, старший минный офицер лейтенант В. К. Тон, штурманский офицер прапорщик Н. Я. Ливинцев и лейтенант 12-го флотского экипажа Н. Ф. Григорьев , член комиссии морских артиллерийских опытов Морского министерства. Был убит также старший врач броненосца С. Е. Смирнов. Оставшиеся в живых офицеры были арестованы. Восставших возглавил минно-машинный квартирмейстер А. Матюшенко .

Восставшие, решив что сопровождавший броненосец миноносец № 267, сможет взорвать его, начали обстреливать последний из винтовок и даже из 47-мм орудий. Командир миноносца лейтенант барон Пётр Михайлович Клодт фон Юргенсбург, поняв, что на броненосце произошёл бунт и с него по его кораблю ведётся огонь, попытался сняться с якоря и уйти, но не смог этого сделать по причине поломки якорной машины. Восставшие высадили на борт миноносца свою команду, арестовали командира и перевели его на броненосец .

Было организовано собрание, на котором броненосец объявили «территорией Свободной России». Выступавшие руководители призывали экипаж продолжать выполнять свои повседневные служебные обязанности с не меньшим прилежанием, чем ранее . На должности офицеров собранием были выбраны лица из своей среды. В частности на должность старшего офицера корабля был выбран старший боцман Ф. В. Мурзак .

15 июня. Прибытие в Одессу. Контакты с берегом. Погром в Одесском порту

Одесский порт горит, подожжённый чернью

17 июня. В море. Встреча с Черноморской эскадрой. Восстание на броненосце «Георгий Победоносец»

18 июня. Два броненосца возвращаются в Одессу. Переход «Георгия Победоносца» на сторону законной власти

«Потёмкин» и «Георгий Победоносец» вернулись на рейд Одессы. Между тем на «Георгии» начала брать верх та часть команды, которая отказывалась бунтовать. Опасностью для одумавшегося «Георгия» в тот момент представлял революционный «Потёмкин». Объявив, что броненосец снимается с якоря для похода на Севастополь, экипаж «Георгия» вечером 18 июня (1 июля) 1905 года , проследовав мимо «Потёмкина», бросил якорь между ним и одесским берегом, таким образом как бы защищая его, и сдался властям. Теперь уже «Георгий Победоносец» представлял угрозу для «Потёмкина». На «Потёмкине» приняли решение уходить из Одессы .

19 июня. Уход в Констанцу

20 июня. В Констанце

На «Георгии Победоносце» присланной властями военной командой арестовано 67 участников восстания. Из Севастополя в Одессу прибыл миноносец «Стремительный », имея команду найти и уничтожить восставший броненосец. «Стремительный» был укомплектован исключительно офицерами .

Когда «Потёмкин» прибыл в Констанцу, румынское правительство предложило матросам сдаться на условиях военных дезертиров, что освобождало от насильственной депортации в Россию, гарантировав им личную свободу, но запретило снабжать броненосец углём и провизией. Судовая комиссия броненосца отклонила это предложение. Днём 20 июня (3 июля) 1905 года «Потёмкин» и миноносец № 267 покинули Констанцу.

21 - 22 июня - в море. Прибытие в Феодосию

Броненосец «Потёмкин», прибывший в Констанцу

Матросы броненосца «Потёмкин», сошедшие на берег в порту Констанца

24 июня (7 июля) 1905 года броненосец снова в Констанце. На следующий день команда была свезена на берег, ей гарантировали свободу. Румынские власти спустили на броненосце андреевский флаг и подняли румынский, а матросов перевезли в места, отведенные для их проживания.

Миноносец № 267 ушел в Севастополь, не пожелав сдаться румынским властям. Уже 9 июля в Констанцу пришла эскадра из Севастополя под командованием контр-адмирала С. П. Писаревского в составе броненосцев «Чесма» и «Синоп», миноносок № 261, 262, 264, 265. В 14 часов шесть шлюпок с «Синопа» доставили на «Потемкин» десять офицеров и около 200 матросов. Произошла смена караулов, спущен румынский флаг, и в 14 часов 10 минут поднят Андреевский. Русский священник отслужил молебен и окропил корабль святой водой, чтобы изгнать «дьявола революции».

Корабль находился в удовлетворительном состоянии, поэтому уже 11 июля в 19 часов 20 минут эскадра Писаревского покинула Констанцу. «Синоп» вел на буксире «Потемкин», на котором в Россию возвращались 47 матросов и кондуктóров, прапорщик Д. П. Алексеев и подпоручик П. В. Калюжный. С ними находился и активный участник восстания машинист Ф. Я. Кашугин. Он не успел съехать с корабля, и русские офицеры схватили его.

14 июля «Синоп» ввел «Потемкин» в Южную бухту Севастополя. Остатки бывшей команды сняли с броненосца и отправили под арест на учебное судно «Прут». Моряков миноносца № 267 ещё до этого заключили в «Бомборы».

Судьба восставших

13 июля 1905 начались судебные дела по восставшим. Первым в Севастополе начался суд над матросами учебного судна «Прут», пытавшегося присоединиться к восставшему броненосцу. На скамье подсудимых находилось 44 матроса, осуждены были 28. Суд приговорил Александра Михайловича Петрова, 23 лет, Ивана Ферапонтовича Адаменко, 24 лет, Дмитрия Матвеевича Титова, 25 лет, и Ивана Арефьевича Чёрного, 27 лет, к смертной казни; 16 матросов - к каторге; одного - к отдаче в исправительные арестантские отделения; шестерых - к отдаче в дисциплинарные батальоны и одного - к аресту. Остальных оправдали за отсутствием прямых доказательств революционной деятельности.

Смертный приговор привели в исполнение на рассвете 6 сентября 1905 года у стены Константиновской батареи.

Суд по делу участников восстания на броненосце «Георгий Победоносец» длился с 29 августа по 8 сентября. Руководители восстания Семен Пантелеймонович Дейнега, 27 лет, Дорофей Петрович Кошуба, 26 лет, и Иван Кондратьевич Степанюк, 27 лет, были приговорены к смертной казни. Остальные 52 матроса были отправлены на вечную каторгу или приговорены к каторжным работам на срок от 4 до 20 лет, к отдаче в арестантские исправительные отделения на срок от 3 до 5 лет.

16 сентября расстреляли двух активных участников восстания на броненосце «Георгий Победоносец» (Степанюку удалось с помощью адвокатов заменить казнь бессрочной каторгой).

Несколько сотен матросов с «Прута», «Георгия Победоносца», «Потемкина» и других кораблей были высланы на Дальний Восток в Амурскую флотилию. После окончания службы их оставили там на поселение.

Все вернувшиеся в Россию «потемкинцы» и моряки миноносца № 267 также были преданы суду. Вначале их хотели судить гражданским судом как политических преступников. Но затем правительство сочло более выгодным рассматривать восстание потемкинцев как воинское преступление, и дело передали военно-морскому суду Севастопольского порта. Судили 68 человек (54 потемкинца, 13 матросов с миноносца № 267 и один матрос с судна «Веха»), разделив их на четыре группы. В первую включили тех, кто принадлежал к революционной организации и сознательно начал восстание с целью свержения существующего строя (среди них - А. Н. Заулошнов, Ф. П. Луцаев, Т. Г. Мартьянов); во вторую - тех, кто добровольно или под угрозой насилия присоединился к первой, но не разделял всех её политических убеждений (в том числе С. Я. Гузь, И. П. Задорожный, Ф. Я. Кашугин); в третью - тех, кто помогал восставшим под угрозой насилия (такие, как Д. П. Алексеев, А. С. Галенко, Ф. В. Мурзак и несколько матросов); в четвертую - тех, кто не принимал участия в восстании, но и не оказал ему активного противодействия и находился на корабле, имея возможность бежать и сдаться властям.

Часть фок-мачты броненосца «Потёмкин» в музее Черноморского флота в Севастополе . В 1924 году фок-мачта была установлена задним знаком створа на острове Первомайский. В 1957 году она была снята и разрезана на части, которые, как реликвии, хранятся в ряде музеев бывшего СССР.

Суд над потемкинцами начался 17 февраля 1906 г. после разгрома ноябрьского восстания в Севастополе. Троих потемкинцев - Александра Николаевича Заулошнова, 22 лет, Федора Пантелеймоновича Луцаева, 28 лет, и Тихона Григорьевича Мартьянова, 23 лет, - приговорили к смертной казни. Но на основании царского указа от 21 октября 1905 г. о смягчении наказаний за политические преступления, совершенные до издания манифеста 17 октября 1905 г., казнь заменили 15-летней каторгой. Матросы Сергей Яковлевич Гузь, 28 лет, Иван Павлович Задорожный, 23 лет, и Феодосии Яковлевич Кашугин, 27 лет, также были приговорены к каторге: первый - на десять, второй - на три с половиной года, третий - на шесть лет. Остальных отдали в арестантские роты и подвергли другим наказаниям. Прапорщика Д. П. Алексеева, врача А. С. Галенко и подпоручика П. В. Калюжного уволили со службы. 23 февраля вице-адмирал Г. П. Чухнин (командующий Черноморским флотом) приказом № 293 утвердил приговор .

Осужденных «потемкинцев» этапировали по маршруту Севастополь -Самара -Урал-Иркутск -Александровский централ. В Самаре к ним присоединили осужденных участников восстания на крейсере «Очаков» . Группа каторжников из шести человек, в числе которых были моряки с «Потемкина» и «Очакова», в пути следования перепилив решетку вагона, пытались бежать на станции Юшала . Вскоре они были пойманы охраной и расстреляны. Все беглецы похоронены в городе Камышлове . В 1951 году, усилиями местных энтузиастов - директора завода «Урализолятор» В.Шевченко и работника горсовета В.Завьялова, - им был поставлен памятник на территории завода .

Пытался бежать и А. Н. Заулошнов, но был схвачен. 9 марта 1910 г. он умер в одиночной камере саратовской тюрьмы.

Судебные процессы над потемкинцами продолжались до 1917 года. Всего из экипажа в 784 матроса к суду было привлечено 173 человека. И только в отношении одного - Афанасия Николаевича Матюшенко - смертная казнь была приведена в исполнение. В 1907 году он нелегально вернулся в Россию, был арестован в Николаеве как анархист и казнен в Севастополе 15 ноября того же года как потемкинец.

Большинство потёмкинцев жило в эмиграции в Румынии. Отдельные группы матросов уехали в Швейцарию, Аргентину и Канаду, матрос Иван Бешов уехал в Ирландию, где основал популярную сеть закусочных Beshoffs.

Всего до марта 1917 в Россию вернулось 245 человек (31 % команды). Большинство же вернулось в Россию уже после Февральской революции, освободившей матросов-бунтовщиков от грозившей им судебной ответственности.

В 1955 году все живые участники восстания были награждены орденами Красной Звезды, а двое - орденами Красного Знамени.

Память о восстании

В монументах

Памятник матросам Броненосца Потёмкин в Закаталы , Азербайджан

Памятник восставшим в городе Одесса, расположенный на Таможенной площади у главных ворот Одесского порта

Памятник зачинщику восстания унтер-офицеру Г. Н. Вакуленчуку, расположенный на Таможенной площади у главных ворот Одесского порта

В , и 1985 годах в СССР были выпущены почтовые марки с изображением броненосца:

В СССР также выпускались почтовые открытки, посвящённые восстанию на броненосце Потёмкин:

• Восстание было изображено в

14.6.1905 (27.6). – Начало восстания на броненосце "Потемкин".

Броненосец "Князь Потёмкин-Таврический"

Восстание в Черном море на броненосце "Князь Потёмкин-Таврический" – одно из заметных событий т.н. и первый случай вооружённого мятежа целой воинской части в ходе этой революции.

В ходе протеста, начавшегося из-за некачественной пищи, матросы захватили на морских учебных стрельбах корабль в свои руки, убив при этом часть офицеров. Не имея чёткого плана дальнейших действий, восставшие повели корабль в Одессу, где намеревались пополнить запасы угля, воды и продовольствия, поддержать проходившие в городе антиправительственные выступления и встретиться с главными кораблями , чтобы побудить их присоединиться к восстанию. Однако планы восставших не оправдались, броненосец, бежав в румынскую Констанцу, оттуда совершив поход до Феодосии и обратно, спустя одиннадцать дней сдался румынским властям.

Восстание на броненосце, раздутое лево-либеральной печатью, имело негативные последствия как во внутренней, так и во внешней политике в ходе неудачной , которую спровоцировала міровая закулиса и бросила на революцию в России огромные деньги.

Численность же офицеров на корабле, вышедшем на стрельбы, была ниже штатной в связи с общей нехваткой офицерского состава на флоте из-за войны. Половина офицеров была или малоопытными либо вовсе гражданскими моряками. Увеличение числа команды по сравнению со штатной, с одной стороны, и некомплект опытных офицеров, с другой стороны, снижали возможности управления командой.

По данным Департамента полиции и материалам судов, проведённых после восстания, известно, что из команды броненосца 24 человека принимали участие в революционном движении и знали о готовящемся восстании на Черноморском флоте.

12 июня броненосец в сопровождении миноносца, который должен был заниматься установкой мишеней, снялся из Севастополя и на следующее утро прибыл к Тендровской косе примерно в 100 морских милях от Одессы – обычному месту проведения стрельб.

13 июня командир броненосца капитан первого ранга Е.Н. Голиков отправил миноносец № 267 в Одессу для закупки провизии. В Одессе из-за стачки большая часть крупных магазинов была закрыта, торговля велась в меньших объёмах. Пришлось закупить несвежеее мясо (приказчик магазина впоследствии дал показания, что мясо было от убоя 11 или 12 июня), так как матросы, обошедшие весь базар, мяса в других магазинах в достаточном количестве не нашли. На обратном пути миноносец столкнулся с рыбацкой лодкой и был вынужден задержаться еще на три часа для оказания помощи пострадавшим, взяв их затем на буксир. Таким образом мясо пролежало сначала целый день в магазине, а затем всю ночь на борту миноносца, и к утру следующего дня вахтенные офицеры показали, что от мяса шёл «лёгкий запах несвежего».

14 июня утром половина привезённого на броненосец мяса была положена в котёл для приготовления борща, оставшиеся туши висели на спардеке для "проветривания". Там их обнаружили матросы, разбуженные по побудке, как всегда, в 5 часов утра для несения повседневной службы. Весть о том, что было закуплено несвежее мясо, быстро облетела корабль, среди команды начался ропот и агитация не есть борщ.

Из-за непогоды на море стрельбы были перенесены на следующий день. В 11 часов на броненосце был дан сигнал на обед, на палубу была выставлена водка для команды, пить которую могли матросы, заранее внёсшие себя в списки пьющих. Мерной кружкой баталер наливал всем таким матросам, выстроившимся в очередь, положенную обеденную чарку. Пили водку тут же на палубе.

Ни командир корабля, ни вахтенный офицер не стали брать пробу со сваренного обеда. Борщ был освидетельствован старшим врачом броненосца С.Е. Смирновым, который признал его съедобным. Часть матросов отказались брать баки для борща и демонстративно ели сухари, запивая их водой.

Командир эскадренного броненосца "Князь Потемкин-Таврический" капитан I ранга Евгений Николаевич Голиков

Узнав об этом, командир Е.Н. Голиков приказал сыграть общий сбор. Команда броненосца выстроилась на юте корабля по правому и левому борту. Строевые офицеры, по долгу службы обязанные присутствовать на построениях, собрались у кормового флага, прочие (инженеры-механики, корабельный священник) продолжали обедать в кают-кампании.

Выйдя к матросам, командир корабля вызвал старшего врача из кают-кампании и приказал ему вторично освидетельствовать борщ. Врач Смирнов вторично признал борщ пригодным, не пробуя его, и сказал, что команда "зажирела". После этого командир броненосца пригрозил матросам наказанием за бунт и приказал тем: «Кто хочет есть борщ – выйти к 12-дюймовой башне. А кто не хочет – для тех на корабле имеются ноки [реи]!». После этой угрозы из строя к башне начали выходить в основном лояльные начальству унтер-офицеры, кондукторы и боцманы. Вслед за ними потянулась и дисциплинированная часть рядовых матросов, не более ста человек.

Видя упорство матросов, командир приказал вызвать караул. Бунтующая команда дрогнула. Матросы начали массово перебегать к башне 12-дюймового орудия, уже оттуда продолжая сыпать ругательствами. Когда в строю осталось около 30 замешкавшихся матросов, старший офицер И.И. Гиляровский приказал караулу задержать их, переписать фамилии и наказать.

Перспектива того, что будут наказаны их товарищи, вовсе не являвшиеся зачинщиками бунта, вновь вывела уже было подчинившихся воле командира матросов из повиновения. Историк А.А. Киличенков заострил внимание на этом моменте – не революционные идеи социал-демократов и даже не несвежее мясо окончательно вывели команду из повиновения – бунт начался тогда, когда матросы заподозрили командование броненосца в намерении наказать невиновных.

В этот момент старший офицер отдал приказ принести брезент с 16-весельного баркаса. Команда расценила этот приказ таким образом, что старший офицер решил расстрелять задержанных, накрыв брезентом. Раздались призывы к сопротивлению. Матросы бросились в батарейное помещение, взламывая пирамиды с винтовками и ящики с патронами. Начался настоящий бунт. На палубе юта осталось не более семидесяти матросов (1/10 часть команды), все остальные укрылись в батарейном помещении и вооружились.

После начала открытого бунта командир корабля через посыльных вызвал на ют всех офицеров. Часть офицеров, испугавшись, и давая впоследствии различные формальные оправдания, разбежались по кораблю – из шестнадцати штатных офицеров броненосца на юте собралось только десять. Постепенно число лояльных командованию матросов удвоилось. Но когда командир Голиков со словами «ну-ка, кто тут бунтует команду?» попытался войти в батарейное помещение, он был встречен в дверях заряженными винтовками. Положение собравшихся на юте офицеров стало критическим – они не были вооружены и находились на открытой палубе, в то время как бунтующие матросы находились в помещении и были вооружены. Голиков приказал караулу, чьи винтовки тоже были заряжены, стать перед обоими выходами из батарейного помещения, прикрывая собой офицеров, и стрелять в любого, кто попытается приблизиться к офицерам. Караул был напуган и колебался.

В этот момент командир корабля отдал приказ сигнальщику вызвать миноносец. Услышав это, восставшие стали кричать, что убьют любого, кто подаст такой сигнал. Командир отдал приказ старшему помощнику при помощи караульных разогнать бунтовщиков силой. В этот самый момент на баке кочегар зачем-то выстрелил по чайке. Прозвучавший выстрел был воспринят как сигнал к началу активных действий – артиллерийский квартирмейстер В.Г. Вакуленчук выстрелил в своего непосредственного командира – старшего артиллерийского офицера лейтенанта Л.К. Неупокоева. Тот упал, по юту прокатился возглас: «Убит!»

Из батарейного помещения по стоящим на открытом пространстве офицерам и дисциплинированным матросам раздались залпы. Те стали спасаться от пуль, прыгая за борт или в люк, ведущий во внутренние помещения корабля. После первых залпов восставшие матросы пошли в атаку, выбежав на палубу юта. Впереди всех бежали вожаки восстания А.Н. Матюшенко и Вакуленчук. Старший помощник Гиляровский, выхватив у одного из караульных винтовку, дважды выстрелил в бунтовщика, который добежал до борта броненосца и вывалился в воду. В те же мгновенья в Гиляровского выстрелили Матюшенко и водолаз В.Ф. Попруга. Гиляровский был ранен, его, лежащего на палубе, добили несколькими выстрелами и тело выкинули за борт.

В воде плавало до тридцати человек. Восставшие вели по ним огонь из винтовок (один из стрелявших впоследствии утверждал, что выпустил до сорока патронов) – они полагали, что в воду могли прыгнуть только те, кому есть чего опасаться – офицеры или те, которые заслуживают смерти. Хотя на самом деле большая часть прыгнувших в воду была молодыми матросами, которые растерялись и в испуге попрыгали за борт.

Кроме уже упомянутых старшего артиллерийского офицера лейтенанта Неупокоева и старшего офицера Гиляровского, было убито ещё четверо офицеров. Член комиссии морских артиллерийских опытов Морского министерства лейтенант 12-го флотского экипажа Н.Ф. Григорьев и штурманский офицер прапорщик Н.Я. Ливинцев были застрелены в воде. Следующим был убит командир Голиков, который вместе с прапорщиком Д.П. Алексеевым укрылся в адмиральском помещении, но вскоре они были обнаружены восставшими (командир попытался взорвать корабль, приказав Алексееву подорвать носовую крюйт-камеру, но прапорщик не смог подобраться к ней, так как восставшие уже выставили возле неё свой караул). Алексеев сам был не кадровым офицером, а штурманом торгового судна, призванным на военный флот после начала русско-японской войны, поэтому восставшие его пощадили. А командира убили и тело выкинули за борт.

Старший минный офицер броненосца "Князь Потемкин-Таврический", лейтенант Тон Вильгельм Карлович

После убийства командира по кораблю распространился слух, что лейтенант В.К. Тон намеревался взорвать артиллерийские погреба. На корабле начались его поиски, которые не давали результата. Спустя какое-то время внешне спокойный лейтенант Тон вышел к матросам сам. Матюшенко потребовал, чтобы Тон, его непосредственный командир, снял погоны. Лейтенант ответил: «Ты мне их не давал и потому снимать не будешь». Матюшенко выстрелил в Тона из винтовки, тот раненый упал, после чего его добили выстрелом в голову, а тело также выбросили за борт.

Уже позже, когда броненосец уже взял курс на Одессу, был найден и выброшен за борт врач броненосца С.Е. Смирнов. Кроме шести офицеров и судового врача были также убиты четверо матросов – во время неразберихи и безпорядочной стрельбы они были убиты выстрелами своих же товарищей.

Оставшиеся в живых офицеры были арестованы. Старший инженер-механик Н.Я. Цветков был арестован в кочегарном отделении, как раз в тот момент, когда он давал приказание трюмному унтер-офицеру открыть кингстоны. Прикладами винтовок был избит корабельный священник отец Пармен, ему удалось бежать и спрятаться от матросов. Часть офицеров, прыгнувших в воду, смогла доплыть до стоящего неподалёку артиллерийского щита и укрыться за ним.

На миноносце стрельбу восприняли как свидетельство подавления бунта. Но тут на миноносец начали подниматься добравшиеся до него матросы и ревизор А.Н. Макаров. Командир миноносца лейтенант барон П.М. Клодт фон Юргенсбург попытался сняться с якоря и уйти, но не смог этого сделать по причине поломки якорной машины. Он приказал отдать полностью якорную цепь и оставить её за бортом, для чего миноносец стал давать задний ход. От волнения командир не учёл, что за кормой была шлюпка, трос которой, ослабев, намотался на вращающийся винт, из-за чего миноносец потерял управляемость. Ветер начал относить его в сторону "Потёмкина".

На "Потёмкине", увидев манёвры миноносца и то, что до него доплыли некоторые из прыгнувших в воду, решили, что миноносец сможет взорвать броненосец торпедой. Подняли сигналы с приказом миноносцу кормой подойти к борту броненосца и дали три предупредительных выстрела из орудия. Командир миноносца, под угрозой артиллерийского обстрела, подчинился. Восставшие высадили на борт миноносца свою команду, арестовали командира и перевели его на броненосец. Распространённая в советской историографии версия, что миноносец № 267 сам «присоединился к восстанию», не соответствует действительности.

К часу дня корабль был в руках восставших, которых возглавил минно-машинный квартирмейстер А.Н. Матюшенко (он еще в 1904 г. примкнул к социал-демократам, вёл революционную пропаганду среди матросов и участвовал в подготовке "всеобщего восстания на флоте": «У нас было составлено расписание, кому из команды нужно было кого резать, если бы не борщ, то в ту же ночь мы зарезали всех офицеров и побросали за борт»).

На юте корабля был устроен "матросский суд" над пойманными унтер-офицерами. Несмотря на требования части команды убить часть из них, всё же большинство решило сохранить им жизнь. Удивительная история произошла со шкипером Т.С. Зубченко. Спустя несколько дней после начала восстания он бросил в море бутылку с письмом:

Православные люди!

Прошу сообщить моей дорогой жене и деткам, что я умираю не от врага, а от руки своего брата. Был два раза на смертельном одре, то есть 14 июня и 16. По милости трюмного механика Коваленко, артиллерийского кондуктора Шапорева, боцмана Мурзака я оставлен ещё на мучения и каждую минуту жду смерти, только не знаю, какова она будет. Дорогая Маруся, прошу, прости меня. Я умираю за Веру, Царя и Отечество. Крепко вас обнимаю предсмертною рукою. 19 июня 1905 года. Ответ не пиши, а похорони меня на севастопольском кладбище.

Бутылка с письмом была поймана постом крымской пограничной стражи.

Около двух часов дня было организовано собрание команды броненосца, на котором броненосец объявили «территорией Свободной России». На должности офицеров собранием были выбраны лица из своей среды, но поскольку для управления кораблем был нужен опытный специалист – командиром был выбран прапорщик Д.П. Алексеев – он стал единственным офицером, который был допущен восставшими на командную должность.

Так как на Тендру ожидалось прибытие всей Черноморской эскадры, мятежному броненосцу нужно было срочно уходить оттуда. Команда приняла решение идти в Одессу – ближайший крупный порт, где можно было пополнить запасы воды, угля, продовольствия и где, как знала команда, проходила всеобщая стачка. Около четырёх часов дня броненосец и миноносец снялись с якоря. Назначенному командиром корабля Алексееву и штурману Г.К. Гурину было заявлено, что если корабль сядет на мель, то их расстреляют. Алексеев лишь вынужденно приступил к выполнению обязанностей командира корабля. Восстанию он не сочувствовал, но при отказе опасался расстрела. Он заявил матросам, что согласен довести корабль только до Одессы, где сдаст его начальнику порта, а сам будет «просить Государя о помиловании». Матросы не дали ему закончить его речь. Вечером в корабельном лазарете умер раненый артиллерийский квартирмейстер Вакуленчук. Он стал двенадцатой жертвой первого дня восстания.

Броненосец и миноносец около 8 часов вечера 14 июня прибыли в охваченную забастовкой Одессу и стали на рейде. Было решено пригласить на борт представителей городской социал-демократической организации, для чего в город по адресам, известным восставшим, наутро были отправлены два курьера; озаботиться поиском топлива и провизии для корабля; провести в Одессе демонстративные похороны убитого Вакуленчука.

В акватории порта «Потёмкин» захватил транспорт "Эмеранс" с грузом угля.

Утром труп Вакуленчука разместили на Новом молу в специально сооружённой палатке и приставили караул. На броненосец прибыли представители местных революционных структур – меньшевики А.П. Березовский, О.И. Виноградова, К.И. Фельдман и другие, большевик И.П. Лазарев.

Около восьми часов утра к борту броненосца прибыла шлюпка с начальником Одесского торгового порта Герасимовым, товарищем прокурора Абрашкевичем и несколькими жандармами под командой помощника пристава портового участка Фёдорова с целью разузнать о происходящем на броненосце и причинах, приведших к восстанию команды. Восставшие матросы сначала заставили находящихся в лодке разоружиться, потребовав, чтобы те выбросили оружие за борт, а потом вообще прогнали шлюпку от броненосца. Под руководством прибывших на корабль революционеров был избран руководящий орган – "судовая комиссия" из тридцати матросов вместе с одесскими социал-демократами. Они составили обращения восставших к войскам гарнизона и к гражданам Одессы с призывами поддержать восстание.

С самого утра в порту начала собираться толпа, полиция ввиду своей малочисленности не смогла предотвратить начавшегося стихийного митинга над телом убитого, а к 10 часам утра и вовсе покинула порт. К полудню по приказу командующего Одесским военным округом два пехотных и казачий полки окружили порт. В сам порт войскам было приказано не входить, так как стало известно об угрозе броненосца открыть стрельбу по войскам, если они начнут действовать против собравшихся в порту людей.

Находящиеся на борту броненосца одесские социал-демократы пытались склонить судовую комиссию к решению о высадке десанта в Одессу и захвате ключевых объектов города, но судовая комиссия приняла решение не разбивать команду на части, а ждать приход эскадры, с которой возможно придётся вести бой в полном составе экипажа. Еще одно портовое судно "Веха", только что прибывшее в Одессу и не имевшее сведений о происходящем, было захвачено восставшими матросами. "Веху" начали переоборудовать в госпитальное судно на случай боя с эскадрой.

Первым в Петербург о восстании утром 15 июня сообщил Министру внутренних дел начальник Одесского охранного отделения М.П. Бобров. Его доклад основывался на рассказе о произошедшем молодого матроса М. Ф. Хандыги, которому на весельной лодке удалось бежать с борта миноносца № 267, на котором он прятался весь переход с Тендровской косы до Одессы. Телеграмма М. П. Боброва была немедленно передана Государю, который записал в дневнике: «Получил ошеломляющее известие из Одессы о том, что команда пришедшего туда броненосца "Князь Потёмкин-Таврический" взбунтовалась, перебила офицеров и овладела судном, угрожая безпорядками в городе. Просто не верится!». Государь приказал срочно подавить восстание: «Каждый час промедления может в будущем обернуться потоками крови».

Однако одесские власти находились в полной растерянности. Одесский градоначальник Д.Б. Нейдгард передал все свои властные полномочия начальнику Одесского военного округа С.В. Каханову. Тот в свою очередь назначил комендантом Одессы бригадного командира К.А. Карангозова, который не решался на активные действия.

В порту собравшаяся толпа любителей лёгкой наживы начала грабить товары на складах, разбивать бочки с водкой и вином, появилась масса пьяных, которые начали жечь амбары, мастерские, подожгли баржи, пароходы и портовую Николаевскую церковь. Войска, опасаясь артиллерийского обстрела со стороны броненосца, продолжали лишь держать оцепление по периметру порта, не пропуская в порт новые толпы и никого не выпуская. Только с наступлением темноты войска пошли в наступление, были убитые и раненые. По войскам из толпы так же велся револьверный огонь.

В советской историографии число жертв безпорядков в Одесском порту было сильно завышено, указывались цифры в 1500 погибших. По официальным данным российского правительства во время безпорядков погибло и было ранено 123 человека.

В рапорте одесского полицмейстера градоначальнику Одессы сообщалось: со стороны гражданских лиц всего убито 57 человек, из них установлены личности 14. Десять трупов полностью сгоревших. Со стороны правительственных сил убиты один городовой и один солдат. В справке одесского врачебного инспектора одесскому градоначальнику сообщалось, что на 21 июня в одесских больницах находились 80 раненых в результате безпорядков в порту и городе.

Утром 16 июня восставшие освободили и отправили на берег всех арестованных офицеров, кроме прапорщика Алексеева, которому судовой комиссией было приказано исполнять обязанности командира корабля. Два офицера – поручик А.М. Коваленко и подпоручик П.В. Колюжнов остались на броненосце добровольно. Унтер-офицеры и боцманы были освобождены из-под ареста и им было приказано исполнять их обычные обязанности под угрозой смерти, если они попробуют предпринять какие-либо действия против восставших.

К командованию Одесского военного округа была отправлена делегация матросов для получения разрешения на похороны Вакуленчука. В ходе переговоров разрешение на похороны было получено. Советская историография описывала похороны как мощную революционную демонстрацию, в которой, по воспоминаниям Фельдмана, принимало участие «тридцать тысяч одесских рабочих». В официальных документах о восстании, однако, похороны Вакуленчука либо не упомянуты вообще, либо пишется о «толпе», следовавшей за гробом. Брат писателя В.Г. Короленко, наблюдавший за похоронной процессией с балкона своей одесской квартиры, писал, что за гробом следовало несколько десятков человек.

Броненосец неожиданно для всех дал три холостых "траурных" выстрела в память о Вакуленчуке и два выстрела из 6-дюймовых орудий боевыми снарядами по городу – вожаки восстания позднее уверяли, что хотели попасть в дома градоначальника и командующего войсками, но промахнулись. Один снаряд поразил чердак жилого дома в центральной части города, но жертв по счастью не было, второй пролетел на окраину города, насквозь пробив дом Стрепетова на Бугаёвской улице, он не разорвавшись упал на территории сахарного завода Бродского.

После этого в город были введены артиллерийская часть, пять эскадронов драгун и ещё четыре пехотных полка. К 17 июня общая численность войск в Одессе достигла 14 тысяч человек.

Ленин узнал о происходящем в Одессе из газет и направил в Одессу своего курьера – большевика М.И. Васильева-Южина – с инструкциями по расширению масштабов восстания, напутствуя его перед отправлением такими словами: «Постарайтесь во что бы то ни стало попасть на броненосец, убедите матросов действовать решительно и быстро. Добейтесь, чтобы немедленно был сделан десант. В крайнем случае не останавливайтесь перед бомбардировкой правительственных учреждений. Город нужно захватить в наши руки». Его курьер опоздал, прибыв в город 20 июня, что наверняка спасло город от более масштабных военных действий.

17 июня утром с броненосца заметили приближающуюся эскадру под командованием Ф.Ф. Вишневецкого. "Потёмкин" пошёл навстречу эскадре, но она отвернула от идущего с ней на сближение броненосца и стала уходить от него в открытое море. Примерно в 10 часов утра корабли эскадры Вишневецкого встретились с кораблями эскадры А.Х. Кригера. Объединённые силы повернули обратно к Одессе. В полдень восставший корабль встретился в море с объединённой эскадрой и безпрепятственно прошёл сквозь ее строй, корабли разошлись без открытия огня. Затем "Потёмкин" развернулся и вторично прошёл сквозь корабли эскадры, при этом к восставшему броненосцу присоединилась команда броненосца "Георгий Победоносец". К 5 часам дня оба броненосца пришли на одесский рейд и встали на якоря.

Наблюдавшие "немой бой" с берега военные ничего не могли понять в происходившем. Морское ведомство не посчитало нужным сообщить сухопутному командованию о переходе "Георгия Победоносца" на сторону восставших, последнее посчитало, что "Потёмкин" сдался "Победоносцу".

Восстание на "Победоносце" не сопровождалось убийствами офицеров – их всех (кроме лейтенанта К.К. Григоркова, закончившего жизнь самоубийством) ещё при подходе к Одессе посадили в шлюпку и отправили на берег в семи милях восточнее Одессы.

Около 7 часов вечера, находясь в районе Тендровской косы и проведя совещание с командирами, адмирал Кригер принял решение, ввиду ненадёжности команд эскадры, вернуться на главную базу флота в Севастополь и оттуда послать специально сформированный отряд миноносцев для потопления восставших кораблей.

Находящиеся на броненосце представители революционных партий написали от имени восставшего экипажа второе обращение к командующему Одесским военным округом, в котором требовали вывода правительственных войск из Одессы, вооружение народа, установления народоправства, освобождения всех политических заключённых и доставки на борт броненосца угля и провизии.

Между тем к 3 часам пополудни на "Георгии Победоносце" начали брать верх младшие офицеры и та часть команды, которая отказывалась бунтовать и настаивала на сдаче властям. Опасность для одумавшейся команды "Георгия" в тот момент представлял революционный "Потёмкин". Пользуясь тем обстоятельством, что "Потёмкин" перегружал уголь с захваченного судна "Пётр Регир", корпус которого заслонил артиллерию "Потёмкина", броненосец "Георгий Победоносец" снялся с якоря, объявив по семафору, что уходит в Севастополь, но на самом деле стал на якорь между "Потемкиным" и одесским берегом, как бы защищая город, и около 5 часов дня сдался властям. На "Потёмкине" началась паника: часть команды требовала открыть огонь по "изменнику", часть призывала последовать его примеру, но большинство приняло решение уходить из Одессы. В 8 часов вечера "Потёмкин" в сопровождении миноносца № 267 и портового судна "Веха" покинул одесский рейд и направился в румынскую Констанцу.

На его борту оставались два профессиональных революционера – К.И. Фельдман и А.П. Бржезовский, которые составили "Обращение ко всему цивилизованному мiру" с извещением, что моряки ведут борьбу за свержение самодержавия, но их действия не несут никакой опасности экономическим интересам иностранных держав в регионе.

Экипаж судна "Веха", не желая бунтовать, имея на борту больных и раненых, воспользовался наступлением темноты и отстал от броненосца. Утром 19 июня судно прибыло в Очаков, где сдалось властям.

В тот же день началось восстание на учебном судне "Прут", находившемся в море. Были убиты вахтенный начальник и боцман, остальные офицеры и кондукторы были арестованы. Восставшие направили захваченный корабль в Одессу, но "Потёмкина" там уже не застали. Тогда они решили вернуться в Севастополь и, подняв красный флаг, своим примером взбунтовать главную крепость Черноморского флота. На следующее утро на подходе к Севастополю команда приняла решение прекратить восстание и сдаться властям.

Лишь днем 19 июня из Севастополя на поиски "Потёмкина" для его потопления отправился миноносец "Стремительный", укомплектованный исключительно офицерами-добровольцами, желавшими отомстить восставшей команде за убийства офицеров. Но догнать бунтовщиков не удалось.

К вечеру "Потёмкин" прибыл в Констанцу. 20 июня румынское правительство предложило матросам сдаться на условиях военных дезертиров, что освобождало их от насильственной депортации в Россию, гарантировав им личную свободу, но запретило снабжать броненосец углём и провизией. Румынские крейсеры получили приказ открывать огонь по любому судну, попытавшемуся войти в гавань без разрешения, что они сделали, когда утром миноносец № 267 попытался войти в порт. В полдень "Потёмкин" и миноносец № 267 покинули Констанцу.

22 июня в 6 часов утра оба мятежных корабля прибыли в Феодосию. В 8 часов утра на броненосце был поднят красный фанерный щит, на котором с двух сторон белой краской были нанесены надписи: «Свобода, равенство и братство» и «Да здравствует народное правление». Катер с броненосца доставил в порт приказание городским властям Феодосии немедленно явиться на борт корабля.

Исполняя приказание восставших, в 9 часов утра на борт броненосца прибыли городской голова Феодосии Л.А. Дуранте, гласный городской думы С.С. Крым, врач Муралевич. Судовая комиссия вручила им воззвание "Ко всему цивилизованному мiру" «для немедленного его объявления на публичном заседании городской думы» и потребовала, под угрозой обстрела города, доставить на броненосец провизию, воду и уголь. Несмотря на запрет военных властей, городские власти, опасаясь артиллерийского обстрела города, подвезли мятежникам еду.

Ночью 23 июня восставшие передали городским властям ультиматум с требованием немедленного снабжения углем, в противном случае они начнут обстрел города. В 5 часов утра городской голова обратился к жителям Феодосии с просьбой покинуть город. Начальник гарнизона Феодосии объявил город на военном положении. В порт были скрытно введены войска.

Восставшие решили самостоятельно овладеть баржами с углем. В 9 часов утра катер с абордажной командой вошёл в порт, матросы высадились на баржи. Войска открыли по матросам ружейный огонь, от которого погибло и было ранено шесть восставших, несколько матросов спрыгнули в воду и были схвачены.

На борту броненосца начались волнения – часть команды требовала наказания города; другая часть, во главе с прапорщиком Алексеевым и младшими офицерами, была против стрельбы. Возобладало мнение не обстреливать город, а снова уходить в Констанцу – и в полдень 23 июня «Потёмкин» и миноносец № 267 покинули Феодосию, так и не сделав по городу ни одного выстрела. Восставшие сначала сделали обманный маневр, показав направление на Новороссийск, и лишь скрывшись за горизонтом повернули на Румынию.

Уже после этого в Феодосию была направлена эскадра под командованием адмирала Кригера, имея приказание от морского министра потопить мятежный броненосец. Не найдя мятежников в Феодосии, эскадра направилась в сторону Новороссийска, откуда затем вернулась в Севастополь.

24 июня в самом конце дня, уже около полуночи, броненосец "Потёмкин" в сопровождении миноносца № 267 вновь прибыли в Констанцу, где сообщили, что принимают условия, предложенные ранее румынской администрацией. На следующий день команда броненосца была свезена на берег, где Матюшенко разделил между всеми матросами захваченную им корабельную кассу. Впоследствии матросов расселили в различные города и селения Румынии.

Команда миноносца № 267, наконец освободившись от вооружённого надзора со стороны броненосца, сразу увела миноносец в Севастополь.

9 июля в Констанцу пришла эскадра из Севастополя, доставившая на "Потёмкин" новую команду. Священник отслужил молебен и окропил корабль святой водой. 11 июля русские корабли покинули Констанцу, ведя на буксире "Потемкин", на котором в Россию из прежнего состава возвращались 47 матросов и кондукторов, прапорщик Д. П. Алексеев и подпоручик П.В. Калюжнов. 14 июля "Потёмкин" был доставлен в Севастополь.

Одесские городские власти оценили прямые убытки городу от восстания в 2 510 850 рублей, что равнялось половине годового бюджета Одессы. В порту сгорело много складов и зданий вместе с портовым оборудованием и хранившимися в них грузами, а также несколько стоявших у причалов пароходов. В результате порт в 1905 г. не отправил на экспорт из южных губерний 3,7 млн. пудов пшеницы нового урожая. Торговое судоходство на Чёрном море в дни восстания было практически парализовано – следующие в черноморские порты из Средиземного моря пароходы остановились в Константинополе и распродавали за безценок свои грузы, опасаясь следовать дальше. Страховые компании объявили произошедшее форс-мажором и отказались покрывать убытки пароходных компаний и грузовладельцев, возложив юридическую ответственность на российские власти.

Восстание команды военного корабля затронуло международный престиж России и представило ее как реакционное государство, против которого протестует даже военный флот. Внешнеполитическое ведомство России не смогло заручиться поддержкой стран черноморского бассейна в борьбе с командой восставшего броненосца. Православная монархическая Румыния отказалась выдать бунтовщиков России, что послужило причиной обострения отношений между двумя странами. Турция отказала российскому правительству в запрошенной помощи против восставших и начала спешно наращивать минно-артиллерийскую оборону Босфорского пролива, чему на протяжении предшествующих двадцати лет успешно противодействовала российская дипломатия. Это усложнило России осуществление в будущей войне планов по овладению Константинополем и проливами.

Из всех черноморских стран лишь Болгария согласилась удовлетворить просьбу российского правительства о выдаче восставших моряков, в случае, если они прибудут на болгарскую территорию, но только при условии, если такая выдача будет организована тайно и о ней не станет известно третьим странам.

На подавление восстания были брошены практически все имеющиеся в наличии силы Черноморского флота, однако приказ о потоплении восставшего корабля выполнен не был, была продемонстрирована нерешительность, неинформированность, несогласованность действий флотского командования, как и подверженность моряков революционной пропаганде.

Историк Ю.П. Кардашев, проанализировав архивные документы, подсчитал, что активными участниками восстания были 71 матрос (9,1 % об общего числа). По данным следствия почти все они были ранее замечены командованием в той или иной революционной деятельности – чтении и распространении нелегальной литературы, участии в сходках и собраниях, знали о подготовке восстания. 157 человек показали себя как сторонники восстания (20,1 %) – таким образом в восстании принимала участие почти треть команды – 29,3 %, в то время, как активными противниками восстания стали только 37 человек (4,7 %). Остальная часть команды – 516 человек, или ровно 2/3 экипажа были пассивной массой, подчинявшейся происходившим событиям.

Офицеры броненосца, вопреки представлениям советской историографии как реакционно-монархический монолит, в действительности, как и рядовой состав, были подвержены колебаниям и демонстрировали различное отношение к восстанию. Старший комсостав, активно попытавшийся бороться с восстанием, был уничтожен. Из оставшихся в живых офицеров трое в той или иной степени искренности примкнули к восстанию, остальные пассивно осуждали его.

Самой сплочённой группой, чётко обозначившей своё отрицательное отношение к восстанию, стали сверхсрочники броненосца (занимавшие на корабле должности боцманов, кондукторов, фельдфебелей) – их было на корабле всего 16 человек и почти все они стали активными противниками восстания.

13 июля 1905 г. начались судебные дела по восставшим. С самого начала следствия встал вопрос по какой статье судить восставших – как воинских преступников – по статье 109-й Военно-морского устава о наказаниях как бунтовщиков, за что в военное время полагалась смертная казнь, или как политических преступников по статье 100-й Уголовного уложения. Несмотря на революционный характер восстания и его политические требования правительство сначала решило вести дело как о военном бунте. Однако, по мере расследования, политическая составляющая в деле всех восставших кораблей выступала всё более и более явно и, в конце концов, во время суда наиболее активным участникам восстания были предъявлены обвинения как по 109-й, так и по 100-й статьям.

Первым в Севастополе начался суд над матросами учебного судна "Прут", пытавшегося присоединиться к восставшему броненосцу. На скамье подсудимых находилось 44 матроса, осуждены были 28. Суд приговорил четырех к смертной казни; 16 матросов – к каторге; одного – к отдаче в исправительные арестантские отделения; шестерых – к отдаче в дисциплинарные батальоны и одного – к аресту. Остальных оправдали за отсутствием прямых доказательств их участия в бунте. Смертный приговор привели в исполнение 6 сентября 1905 года у стены Константиновской батареи.

Суд по делу участников восстания на броненосце "Георгий Победоносец" длился с 29 августа по 8 сентября 1905 г. Два руководителя восстания были приговорены к смертной казни. 16 сентября смертный приговор привели в исполнение. Остальные 53 подсудимых были отправлены на вечную каторгу или приговорены к каторжным работам на срок от 4 до 20 лет, к отдаче в арестантские исправительные отделения на срок от 3 до 5 лет.

Суд над потёмкинцами и моряками миноносца № 267 начался 17 февраля 1906 г. уже в менее напряженной обтановке. Судили 68 человек (54 потёмкинца, 13 матросов с миноносца № 267 и один матрос с судна "Веха"). Троих явных революционеров приговорили к смертной казни, но на основании царского указа от 21 октября 1905 г. о смягчении наказаний за политические преступления, совершённые до издания , казнь заменили 15-летней каторгой. Трое матросов были приговорены к каторге сроками от 3 до 10 лет. Остальных отдали в арестантские роты и подвергли другим наказаниям. Прапорщика Алексеева уволили со службы.

Зачинщик восстания Афанасий Матюшенко в 1907 г. нелегально вернулся в Россию, был арестован в Николаеве и казнён в Севастополе 15 ноября того же года.

Большинство потёмкинцев жило в эмиграции в Румынии. Добровольно из эмиграции до в Россию вернулось 138 матросов. Всего же из первоначального экипажа "Потёмкина", включая тех, кто отказался эмигрировать и вернулся в Севастополь из Констанцы на борту броненосца, в Россию вернулось 245 человек (31 % команды). Остальная часть команды оставалась в эмиграции.

В 1955 г. в СССР к 50-летию восстания все его живые участники были награждены орденами Красной Звезды, а двое – орденами Красного Знамени.

Снятый в 1925 г. С. Эйзенштейном советский пропагандный художественный фильм "Броненосец Потемкин", несмотря на историческую недостоверность многих сцен, пришелся по душе врагам исторической России на Западе. Он завоевал приз на Всемiiрной выставке в Париже (1926), в 1958 г. признан первым в числе 12 лучших фильмов всех времён и народов по результатам международного опроса критиков в Брюсселе (110 голосов из 117), первым среди ста лучших фильмов по опросу киноведов мира (1978).

После провозглашения в 1991 г. "незалежного" украинского государства новые власти Украины начали создавать собственную историографию, описывая и трактуя события прошлого в стиле многовековой "национально-освободительной борьбы украинского народа" против российской оккупации. Ряд публицистов преподносили восстание на броненосце "Потёмкин" как выступление матросов – сторонников независимости Украины против русского империализма. Данило Кулиняк писал в официальном печатном издании Министерства обороны Украины "Військо України":

«Борт восставшего в июне 1905 года "Потёмкина", который под малиновым казачьим флагом одиннадцать суток был островом свободы, плавучей казачьей республикой, свободной от русского царизма, можно полностью назвать кораблём украинской революции на Чёрном море и предтечей общеукраинской революции 1917–1918 годов. Ведь восстание было наиболее ярким проявлением народного гнева на Черноморском флоте, который в то время был преимущественно украинским».

Согласно этой трактовке событий, восстание началось фразой, произнесённой «уроженцем Житомира артиллерийским унтер-офицером Вакуленчуком на украинском языке: "Та доки ж ми будемо рабами!"», а большинство участников восстания были «щирими українцями», боровшимися за независимость Украины, в свободное от вахт время зачитывавшимися произведениями украинской литературы, а главный герой Панас Матюшенко ещё и играл на украинском национальном инструменте – бандуре.

В статье использован обширный материал из "Википедии" , где приведены подробные ссылки на источники.

Броненосец «Потёмкин-Таврический»

Всероссийское вооруженное восстание, которое готовила РСДРП, должно было начаться осенью 1905 года. Готовились к нему под руководством большевиков и матросы Черноморского флота. Однако на броненосце «Потёмкин» стихийный бунт начался намного раньше.

Броненосец находился на рейде, команда проводила опробование орудий и занималась обеспечением стрельб. Поводом к восстанию послужил роковой инцидент. 14 июня матросы броненосца отказались от обеда, возмутившись по поводу испорченного мяса. Командование корабля попыталось пресечь бунт на корню, но матросы быстро разоружили офицеров. Во время вспыхнувшей перестрелки были убиты несколько человек из командования броненосца, в том числе командир корабля. Остальных офицеров взяли в заложники.

Руководство восставшими матросами взял на себя большевик Г. Н. Вакуленчук. Но во время стрельбы его смертельно ранили, и во главе революционного восстания встал другой член РСДРП А. Н. Матюшенко.

После захвата броненосца матросы выбрали своих командиров, судовую комиссию, определили правила охраны оружия, корабля и арестованных. Команда миноносца № 267 тоже подняла революционный красный флаг восстания.

Император справедливо счёл восстание на «Потёмкине» очень опасным сигналом. Командующий Черноморской флотилией вице-адмирал Чухнин получил приказ немедленно подавить восстание любыми методами, вплоть до затопления броненосца вместе с командой, нарушившей священную воинскую присягу.

17 июня эскадра, состоящая из броненосцев «Георгий Победоносец», «Три Святителя», «Двенадцать Апостолов» и минного крейсера «Казарский», вышла в море на усмирение восставших. Однако первая встреча революционного корабля с правительственными судами окончилась неожиданной победой «Потёмкина». Утром 18 июня мятежный броненосец стоял на внешнем рейде Одессы. К нему приблизилась эскадра, состоящая из 11 судов: шести миноносцев и пяти броненосцев. Командовал ею старший флагман вице-адмирал Кригер. Восставшие, выйдя в море навстречу правительственным кораблям, не планировали открывать огонь первыми. Моряки считали, что экипажи этих кораблей решат присоединиться к восстанию. Дерзкие потёмкинцы отказались идти на переговоры с командующим флотом и пошли на таран «Ростислава» — флагманского корабля Кригера. В последний момент восставшие изменили курс и прошли между «Ростиславом» и броненосцем контр-адмирала Вишневецкого «Три Святителя», прорезая строй эскадры и держа корабли адмиралов под прицелами своих орудий. А команды эскадры отказывались стрелять в мятежников и приветствовали команду «Потёмкина» криками «Ура!», невзирая на запреты командиров.

Почувствовав настроение экипажей кораблей, Кригер на большой скорости повел эскадру в открытое море. Однако броненосец «Георгий Победоносец» не последовал за адмиральскими кораблями: его команда переговорила с потёмкинцами и поддержала их, посадив под арест своих офицеров. Но позднее среди восставших на «Победоносце» произошел раскол, и он сдался властям.

После этой встречи с командованием флота «Потёмкин» вернулся в Одессу, но не смог получить там воду и провизию. Команда решила идти в Румынию. Броненосец и сопровождавший его миноносец № 267 пришли в Констанцу 19 июня, но местные власти также не дали мятежникам ни топлива, ни продовольствия и воды. Перед выходом из румынских вод в Феодосию матросы – революционеры опубликовали в газетах воззвания под заголовками «Ко всему цивилизованному миру» и «Ко всем европейским державам». В них они попытались объяснить причины и цели своего бунта.

Воззвание команд броненосца «Потемкин» и миноносца № 267 — «Ко всему цивилизованному миру»

Положение на броненосце стало критическим. Котлы приходилось питать забортной водой, которая их разрушала. «Потёмкин» пришёл в Феодосию ранним утром 22 июня, но мятежников уже ждали жандармы и регулярные войска. Бунтовщики решили вернуться в Румынию.

Прибыв в Констанцу 24 июня, бунтовщики сочли за честь сдать свой корабль румынским властям. Назавтра они спустили красный флаг и сошли на берег как политэмигранты.

Корабли Черноморского флота прибыли на румынский берег 26 июня, чтобы на следующий день вернуть России с согласия румын эскадренный броненосец «Князь Потемкин — Таврический».

После октябрьского переворота «Потемкин» стал называться «Борец за свободу». Мятежный корабль ждала незавидная участь. В 1918 году он был захвачен войсками кайзера, чуть позже перешел в армию генерала Деникина. Когда же красная армия готовилась штурмовать Крым, корабль, ставший первый символом русской смуты, взорвали покидавшие Севастополь англо-французские интервенты.

Арестованные матросы — участники восстания на броненосце «Потёмкин». Севастополь.

Участники восстания на броненосце «Потемкин», учебном корабле «Прут» и броненосце «Георгий Победоносец». Слева направо: И.А. Лычев, И.П. Шестидесятый, М.П. Панфилов, А.И. Лебедь, А.Ф. Царев (1955, Севастополь)